«Цель утрачена – и сил как не бывало»

Другим важным элементом теоретического базиса построения моделей развития является отсутствующая у нас система научных и научно-практических исследований проблемы стратегии существования страны. Подчеркнем, что отсутствуют не отдельные исследования или так называемые «экспертно-аналитические центры», а система научных исследований, интегрированная в единое целое со всей мировой наукой – как это давно и естественно имеет место в физике, химии, математике, технических науках. Строгое целенаправленное научное исследование, соотнесенное со всей системой научных знаний, находящееся с ней в режиме непрерывного взаимообмена, нельзя заменить публицистикой, политическими лозунгами, призывами и «экспертными оценками», сколь бы эрудированным ни был предлагающий их конкретный специалист. Политика должна опираться на науку, а не наука на политику. У нас же происходит именно так: научные силы работают на те или иные политические партии, пытаясь интеллектуально обслужить уже имеющиеся политические лозунги и стратегии. В результате в стране отсутствует научный дискурс по важнейшим проблемам бытия, поскольку «левые» не хотят дискутировать с «правыми» и наоборот. И не то что дискутировать, они даже печататься под одной обложкой друг с другом не желают. Но если нет научной дискуссии, то нет и научных результатов. Самое печальное состоит еще и в том, что те, которые должны быть заказчиками полноценных научных результатов, те, которые должны любой ценой заполучить научно обоснованную, выверенную и победоносную стратегию развития страны, не только не требуют и не обеспечивают непрерывной дискуссии для выявления наиболее достоверных результатов, а проводят наихудшую из всех возможных политик. Они действуют по принципу «разделяй и властвуй». Понятно, что речь здесь идет о высших органах власти. «Немножко поддержим “левых”, немножко поддержим “правых”, но дискуссия между ними нам не нужна. Нам нужно, чтобы они там булькали, но не бурлили», – видимо, подобным образом рассуждают те, которые должны были бы рассуждать иначе. Так повелось с самых первых лет перестройки, когда никакой дискуссии между экономистами не было: «Альтернативы рынку нет» – этот в высшей степени антинаучный лозунг заменил всё. К СМИ и во власть допускались только по принципу «преданности идеалам перестройки». А тех, которые пытались хоть что-то обсудить или отстаивали другую точку зрения, объявляли «недобитыми коммуняками», «совками» и вытесняли на информационную периферию. В результате от одной неполноценной среды научных общественно-политических исследований, лишенной дискуссий и исследовательской свободы в советский период, мы мгновенно перешли к другой уродливой среде, радостно переключившейся на лакейское обслуживание новых политических лозунгов. Изменить подобное положение сможет лишь властная элита, если поймет, что ей нужен полноценный научный анализ, а не поддержка «либеральной», или «консервативной», или какой-либо еще заранее верной доктрины.

На уровне практических действий и политики самым главным был и остается вопрос о власти, о властной элите. И как прежде, так и ныне, есть два способа решения этого вопроса – захват власти или ее перерождение. Чтобы всерьез рассматривать вопрос о захвате власти с целью последующего надлежащего развития России, необходимо иметь организованную политическую силу, владеющую правильным виˆдением ситуации и стратегических целей страны, обладающую необходимыми для этого ресурсами. Такой политической силы сейчас в стране нет, можно говорить лишь о наличии некоторых зародышей, а также о теоретической возможности выращивания этой силы, ее идейно-теоретического и организационного оформления. Обсуждение этой темы выходит за рамки статьи.

В русле статьи остается второй способ: влияние на действующую власть с целью изменения ее курса. Надежда на возможность такого развития событий основана на наличии в стране интеллектуальной среды, потенциально способной к разработке стратегии развития. До сих пор эта среда находилась в свободном плавании, власть не опиралась на ее возможности, рассматривая ее или как враждебную, или как оппозиционную, с которой можно и не считаться. Если проблемы власти, состоящие в первую очередь в том, чтобы оставаться именно властью, повлияют на ее маневрирование так, что иная интеллектуальная среда будет призвана к выработке стратегии, возникнет надежда на перемену курса в надлежащем направлении. По-видимому и к сожалению, только экзистенциальный выбор способен существенно повлиять на действия власти и пробудить в ней имеющиеся, но доселе дремлющие чувства любви к Родине и составляющему ее народу, равно как и чувство стыда перед народом за все, что она натворила.

Завершая статью, вернемся к теме «евроазиатских альянсов». Прежде всего скажем, что дилемма «на Восток идти или на Запад» – ложная: никуда идти не надо, надо найти путь к себе, к России как центру и источнику исторического синтеза и точке последующего роста и развития человеческой цивилизации.

При этом единственной формой, оболочкой, обеспечивающей защиту и дальнейшее развитие нашего ценностного ядра, является государство – Россия. То, что это именно так, не нуждается в доказательстве после разрушения СССР и почти мгновенно последовавшей за этим сущностной трансформации жизни всех его бывших граждан, включая метафизику и базовые смыслы их бытия. Ясно также, что оболочка, форма разрушается и гибнет в результате и под воздействием изменившегося наполнения, сути, содержания. Поэтому сохранение и сбережение России есть не просто формальное сохранение государственности и всех ее признаков, но постоянная забота и конкретные действия по взращиванию содержания, смысла и целей ее существования, разделяемых большинством.

Говоря, в частности, о взаимодействии России и Европы – Евразийского и Европейского союзов, – отметим, что наш Евразийский союз пытается набирать силу и укрепляться, а их Европейский союз потрескивает под натиском очевидных противоречий и, возможно, пока не обладает необходимым метафизическим посылом к самостоятельной мировой роли. Тем не менее отдельные страны Европы в правильно выстроенных альянсах могут такой посыл в себе ощутить. Россия должна и может упорно налаживать и углублять прямые связи с отдельными членами ЕС. При этом надлежит апеллировать к их не всюду утраченному духу европейскости, отдавать дань за благотворное влияние европейской культуры на русскую, опираться на христианскую общность, пробуждать имперскую волю у тех народов, в которых она еще не угасла, предлагать совместные экономические проекты. Россия как более сильная, более страстная, более опытная и умелая должна первой делать подобные шаги, тем самым терпеливо, тактично, ненавязчиво и незаметно для них самих помогая европейским партнерам преодолевать страхи, отчуждения, предрассудки и отсутствие позитивного мистического опыта. Европа в глубине души давно хочет вновь быть Европой, а не суммой оккупационных зон. Многие страны и народы Европы воспряли бы духом и вернулись к самим себе, освобождаясь от американского диктата, но им нужна для этого смелость и поддержка извне. Россия может внести свой – возможно, решающий – вклад в этот уже идущий процесс.

На важные, как минимум – размышления, а как максимум – предварительные выводы, наводят результаты математического моделирования взаимодействия стран и народов Европы. В частности, модель эволюции мелких княжеств в крупные государства с последующей их экспансией. Это направление исследований получило название клиодинамика. К рассматриваемому вопросу имеет отношение учет факторов, способствующих или препятствующих объединению, слиянию и укрупнению сферы влияния народов. Наряду с очевидными природными факторами, разъединяющими народы (горами, морями и т.п.), существуют параметры, лежащие в ментальной сфере. Это различия языков, религий и иных свойств, называемых в целом информационными параметрами. Выявлена, в частности, степень влияния такого фактора, как система распознавания «свой–чужой», явно или неявно существующая внутри близких народов. Так, например, опознавание одних немцев другими как «чужих» (пруссаки и баварцы, католики и протестанты и т.п.) длительное время препятствовало объединению Германии. Когда этот фактор был преодолен – единство языка оказалось сильнее факторов различий, – Германия стала стремительно расширяться и вскоре перешла к экспансии, захватывая и поглощая другие страны и народы. Напомню, что речь идет не о фактах истории, а о математической модели, довольно точно описывающей происходившее в действительности. Когда экспансия модельной Германии достигла Москвы, в модели поведения СССР был увеличен параметр, описывающий степень ненависти к захватчикам, и параметр сплоченности советского народа. Модельная динамика немедленно отразила это, и линия фронта покатилась вспять… Эта модель, играя, казалось бы, скорее иллюстративную роль, тем не менее подтверждает исключительное воздействие нематериальных информационных параметров на поведение народов. Царящая сейчас в нашем обществе идеология отказа от идеологии, выдаваемая за плюрализм мнений и постмодернистское равенство ценностей, не является тем накаленным источником противоречий, которые порождают новые идеи, пути развития. Такая «негативная идеология» лишь ослабляют социум, снижая до опасного уровня параметр внутренней солидарности.