«Цель утрачена – и сил как не бывало»

Философствование о целях, ценностях и базисах единения стран и народов

Альманах «Развитие и экономика», №5, март 2013

Если цель – ограбить Лангедок, тогда резать альбигойцев –
средство, могущее вести к успеху.
Николай Чернышевский

Размышления о «евразийском пространстве» имеют, как минимум, два измерения: географическое и смысловое. Географически «евразийское пространство» могло бы целиком совпадать с понятием Евразии – как материка, и тогда нет места никаким философским рассуждениям, это просто название части суши, данное, кстати сказать, европейцем, австрийским геологом Эдуардом Зюссом в 1880 году. Если ограничиваться этим смысловым полем, то следует говорить «евроазиатское пространство», поскольку слово «евразийское» родилось и продолжает существовать как идейно-политический концепт, оформившийся в 20-е годы ХХ века. Его основным посылом была мысль о том, что Россия является самостоятельным историко-культурным образованием, не являющимся частью европейского или же частью азиатского, а представляющее собой синтез того и другого. В этом смысловом контексте размышления о возможном социокультурном единении в рамках «евразийского пространства» оправданны, насущны, плодотворны. И, вполне вероятно, смысловое «евразийское» поле, исходящие от разных народов мира, может охватывать географическое пространство, существенно не совпадающее ни с Евразией, ни с Россией в любых ее исторических границах. Социокультурное единство или продуктивная близость могут возникнуть у стран и народов, чьи базовые цели и ценности совпадают с теми целями и ценностями, которые могут быть выявлены и обозначены как «евразийские». И, кстати, чьим генератором и хранителем являлась прежде и является поныне Россия.

В связи с этим размышления о «евразийском пространстве», о причинах и возможностях для альянсов и объединений – это в том числе и размышления о многополярном мире и об очевидной пагубности и неустойчивости мира однополярного. Углубленный и непредвзятый взгляд приводит к выводу, что и недавняя модель двуполярного мира, основанная на идеологическом противостоянии и «соревновании двух систем», тоже неустойчива и весьма ограничивает потенциал развития всех участников. Мир стремится к формированию многих полюсов, базисом которых является сложный комплекс культурных, религиозных, экономических, технологических географических и иных факторов. Чтобы такой мир возник, его надо целенаправленно строить, изучая и нащупывая благоприятные и неблагоприятные факторы, смело вступая в борьбу за устранение препятствий, побеждая сторонников однополярного мира. Основу идеологии однополярности составляют глобализация, являющаяся, по сути, американизмом и атлантизмом, индивидуализмом, экономическим и политическим либерализмом в качестве социальных регуляторов, а также постмодернизм – как ценностная система. При строительстве многополярного мира надо умело распознавать сторонников однополярности в собственных странах и не передавать им права и обязанности по выработке стратегии. Их роль должна ограничиться оппонированием и оппозиционированием, они могут быть дополнительными дрожжами демократии и микроэлементами развития, но не более того.

Только многополярный мир, выстроенный на гармонично сложенном базисе интересов, культур и реальных возможностей, имеющихся в динамично меняющейся цивилизации, способен обеспечить реальное развитие каждого участника процесса не за счет подавления, ограбления и эксплуатации слабого, а благодаря взаимовыгодному взаимодействию, благодаря реальной конкуренции. При этом не надо забывать, что гармония – это не отсутствие противоречий, а превращение их в движущую силу.

Не надо страшиться и откладывать строительство собственных полюсов мира на потом. Сам процесс, попытка создания основы своего полюса и своих целей нескольких стран является самоценным, исключительным по своей важности обретением опыта взаимодействия ради общих ценностей и поиском решений задач, которые прежде никогда не ставились и не решались. Результат не гарантирован, но инициировать такой процесс и принять в нем основное участие мы – Россия – обязаны. Мы объективно можем и должны стать одним из центров многополярного мира. Причем история вновь отвела нам лидирующую роль первопроходца. С нас начнется формирование устойчивого многополярного мира, и если мы этого не сможем сделать в ближайшие годы, его может не быть вообще: наступит долгая однополярная зима для всех, кроме тех, которые выстроят этот мир под себя и поработят его в длительной, если не вечной, эксплуатации.

Повсюду можно встретить утверждения типа: «Россия – синтез Востока и Запада», – или вариации на тему «моста между Востоком и Западом». Это не просто не так по факту на протяжении длительной истории, а принципиально, онтологически не так. В действительности Россия не синтез Востока и Запада, а во многом – источник Востока и Запада. При этом Россия продолжает процесс саморазвития, предлагая миру оригинальные результаты и модели жизненного устройства. Именно здесь, внутри наших пространств, позднее названных Европой и Азией, зарождались, варились и формировалось народы, смыслы и взаимодействия между ними, которые потом превращались в обособленные формы. В этом смысле «мы» – это и русские, и тюрки, и проторусские, и прототюрки, и другие народы. Это наш общий этногенетический субстрат, от которого «всё произошло». Все мы «вышли из Византии», еще прежде – из империй-пред­шес­твенниц, а в последний период – из «мира двух систем» – мира, появившегося на свет и ставшего результатом деятельности прежде всего России-СССР. В XXI веке мы вновь на пороге нового «великого переселения смыслов», их новой кристаллизации, их огранки и сияния, сохранения и распространения.

Поиск стратегии развития России ведется в разных направлениях: ищутся модели государственного устройства и экономики, анализируются угрозы внешние и внутренние. Среди всех этих аспектов существует и внешнеполитический – геополитический – вектор, теснейшим образом связанный с динамикой мировой экономики. Вопрос часто звучит так: каково место России в мире? И на этот вопрос дается множество ответов, содержащих в себе порой непримиримо противоречивые рекомендации. Да и сам этот вопрос, его смысл воспринимаются абсолютно по-разному – в зависимости от того, кем себя осознает отвечающий.

Если это деятель культуры, он вспомнит роль русской культуры в общемировом культурном пространстве, ее глубокую связь с европейской и мировой культурами. Не забудет он указать и на сложный симбиоз русской культуры и культур других народов России – симбиоз, формирующий многоцветное поле общероссийской культуры.

Если ответ будет давать историк, он напомнит длинную и драматичную череду событий, происходивших на протяжении столетий внутри России и в поле ее взаимодействий с другими странами и народами, он попытается вывести из этого знания рекомендации по определению места России в современном мире.