Бесплодье умственного тупика
Развитие – это увеличение сложности, это новизна, это адекватный ответ на изменения внешней среды. Это выживание и победа в конкурентной борьбе, в естественном отборе. Но это победа не за счет превращения в другой вид, а превращение самого себя в более устойчивого и жизнеспособного самого себя.
Рассматривая современную Россию как живую систему, мы видим, что паттерн организации (самовоспроизводящаяся сеть) в России существенно поврежден и вряд ли способен к надлежащему функционированию. Система находится в переходном периоде: предыдущая структура разрушена, новая лишь складывается, причем в ошибочных попытках копирования чужого. Жизненные процессы в поврежденной системе не синхронизированы и не настроены на самовоспроизводство. Старые смыслы утрачены, а новые, возникая, пополняют лишь резервуар невостребованных идей. В общем, эта система – Россия – еще жива, но прогноз при таких повреждениях организма и неудовлетворительной работе составляющих его элементов неутешительный.
***
Рассматривая человеческие сообщества как живые системы, мы можем усмотреть в происходящих с ними изменениях аналогии с эволюционной динамикой. Сообщество объединяется в государство на основе некой организменной целостности. Под организменной целостностью мы понимаем функциональный комплекс, отвечающий наличию ключевых критериев: паттерн организации, структура, жизненные процессы и смыслы. Жизнеспособный комплекс сохраняет одновременно две взаимно дополняющие способности – он и открыт, и целостен, то есть сохраняет устойчивость структуры при непрерывном взаимодействии с окружающей средой.
Возникновение государств, их жизнь, происходящие с ними изменения можно рассматривать как эволюционный процесс, протекающий в условиях борьбы за существование. Изменения, претерпеваемые государствами, могут быть описаны в терминах «жизнь», «смерть», «изменение вида» и др. При замене смыслов и изменении паттерна организации государство может исчезнуть. А то, из чего оно было сделано («полезные вещества»), пойдет частично на строительство нового живого объекта, частично – в отходы жизнедеятельности.
Все империи и государства возникали как организменные целостности, объединенные общностью смыслов, жизненных процессов, структурной целостностью и взаимоотношениями как внутри системы, так и с внешней средой.
Эволюционная динамика стран и народов Европы может служить богатым иллюстративным материалом к сказанному. Социумы на основе этнической, языковой, религиозной и т.п. общностей формировали системы (племена, государства, союзы племен и государств, империи) с целью сохранения самих себя и своих идентификационных признаков. Между ними шла и идет непрерывная борьба – за ресурсы, за смыслы, за способы организации жизни. В ходе этой борьбы одни сообщества исчезают, другие развиваются и усиливаются. Одним приходится ради биологического выживания отказываться от смыслов (языка, религии, представлений о добре и зле, о собственном будущем), другие исчезают физически, третьи обретают на какой-то период времени физическую и духовную силу и власть над судьбой покоренных народов и над собственной судьбой и тем самым получают возможность дальнейшего существования. Высшая форма существования живой системы – состояние, в котором она может находиться независимо от других систем, продолжая при этом вступать с ними в обменные процессы.
Рассматривая историю России как эволюционную динамику образующих ее народов, можно увидеть как угасание одних племен, так и периоды развития или простого выживания других племен. Основное – по численности и системообразующей функции – «племя» России – это те, которых мы сейчас определяем и ощущаем как русские (великороссы, малороссы, белорусы и/или «люди русской культуры»). Образуя различные формы своей государственности, русские и союзные им народы создавали разные паттерны организации, структуры, обретали и теряли смыслы: меняли религию, способ производства, принципы взаимоотношений, государственное устройство, границы проживания. Изменялась способность к развитию: страна переживала периоды остановки развития, находилась на грани смерти или стремительно двигалась вперед. Но при всех изменениях сохранялось некое самоидентификационное ядро, позволявшее русским столетиями оставаться самими собой как в собственном сознании, так и в остальном человеческом сообществе.
Россия в ходе своей эволюции и борьбы за существование создавала и применяла на практике разные способы жизнеустройства. Русский крестьянин столетиями мог существовать в условиях крайне сурового климата, обеспечивая режим выживания собственным трудом и трудом членов семьи. Для развития имелись весьма ограниченные ресурсы. Крестьянин мог произвести некий очень небольшой избыток, поэтому для содержания государства и непроизводительной части жителей страны требовался самоотверженный труд абсолютного большинства ее населения. Трансформации – паттерна организации, структуры, смыслов, – произведенные в ходе строительства социализма-коммунизма, позволили обрести невиданные доселе возможности, новый эффективный паттерн организации, выстроить новую структуру, а также обрести смыслы – цели и волю к их достижению. Страна и народ стали развиваться со стремительной скоростью, выиграв борьбу за существование на этом отрезке своей жизни и судьбы. Россия как живая система достигла высшей формы собственного развития в советский период, когда степень ее независимости, способности к автономному существованию была максимальной за всю историю. Однако созданная система жизнеустройства, продемонстрировав удивительные возможности в одном, оказалась не просто недостаточно совершенной, но смертельно порочной в другом. Надлежащего комплексного исследования причин гибели этого организма пока нет, хотя разрозненных аргументированных суждений по различным поводам уже достаточно. Возможно, такое объективное обобщение, свободное от стремления кому-то угодить, появится в ближайшее время.
Социум, тем более социум, объединенный в форме государства, не является простой, сложной и какой-либо еще суммой индивидуумов, поскольку он обладает эмергентными свойствами, отсутствующими у составляющих его элементов.
***
Мировое сообщество государств, рассмотренное как совокупность сосуществующих живых систем, сегодня перешло к фазе, характерной для предельных динамических режимов. Исторически государства возникали в условиях, когда на планете места было много, кладовые ресурсов казались почти бездонными, количество людей – а это и работники, и потребители – все время росло. В таких условиях формировались базовые регуляторы жизнеустройства. По мере роста места стало не хватать, за ресурсы началась борьба, государства вступили в конкуренцию за выживание, принялись поглощать и завоевывать друг друга. В конце концов, вся поверхность земли плотно покрылась границами (мембранами), внутри которых каждая живая система стала вырабатывать собственный паттерн организации, структуру, жизненные процессы и смыслы – все вместе формирующие механизмы регуляции жизнедеятельности. На политико-экономическом языке мы эти механизмы в некой обобщающей совокупности признаков называем «капитализм», «социализм», «азиатский способ производства» и т.д. Сегодня живые системы (государства), чья жизнедеятельность регулируется современными капиталистическими методами, ведомые своим лидером – Соединенными Штатами и англосаксонским миром, – дожирают всех остальных. Они заточены именно и только на такой способ организации жизнедеятельности – подобно всякой финансовой пирамиде, которая может жить исключительно за счет привлечения новых участников. Процесс еще далек до завершения, и его финал описать не представляется возможным. А вот подумать о собственной судьбе и поискать возможность не быть сожранным – просто необходимо. Впрочем, у нас в стране многие хотят быть сожранными, и этот фактор может стать определяющим, что не лишает нас стремления все-таки обрести свой путь. Вновь встает гамлетовский вопрос – не только в своей первой части («быть или не быть»), но и главным образом в части второй («иль надо оказать сопротивленье)».
Не быть сожранным можно только одним способом: не принимать, если хватит сил сопротивляться, правила навязанной игры, не вступать в «пирамиду» – тем более под самый ее конец. Не принимать правил игры можно двумя путями. Либо одичать, «уйти в леса», вернуться к натуральному хозяйству, отказаться от полезных ископаемых и тем самым перестать быть объектом интереса со стороны мирового сообщества. Либо выстроить и защитить собственную модель жизни, способную противостоять внутренним и внешним вызовам. Основные черты этой модели могут быть описаны, но сначала посмотрим – с какой позиции мы стартуем? Где мы сейчас? Куда завели нас «стратегические прорывы» последней четверти века? На какой ветви нашей эволюционной динамики мы находимся? Мы уже летим в пропасть, где нам суждено превратиться в генетический материал и отходы жизнедеятельности, или у нас еще сохраняется воля, знания, умения и ресурсы для выживания или даже развития? Или из названных четырех необходимых компонентов (воля, знания, умения и ресурсы) чего-то не хватает?
***
Что препятствует развитию страны? В чем наши объективные и субъективные слабости? Что приводит к проигрышу в мировой конкурентной борьбе за выживание?
Объективной слабостью нашей страны является ее климат. Необходимость длительного и дорогостоящего отопительного сезона повышает издержки любого производства и себестоимость жизни, о чем писал, например, экономист Андрей Паршев в своей известной книге «Почему Россия не Америка». Объективная слабость – и пространственная протяженность нашей страны, повышающая транспортные издержки и затрудняющая концентрацию ресурсов из-за их рассредоточения. Условно объективной слабостью можно назвать и немногочисленность населения – как ресурсного фактора.
Субъективная слабость – это интеллектуальная беспомощность элиты, упорно внедряющей порочные политико-экономические модели. Вот уже второе поколение дураков и мерзавцев терзает страну: маразматиков сменили дегенераты и сросшиеся с ними воры. Субъективной слабостью оказывается глубокий ценностный раскол общества, неспособного вследствие этого сформировать адекватную времени и проблемам стратегическую политическую субъектность. Слабостью становится массовая ненависть и презрение к собственной истории, активно культивируемая институтами власти и общества. К слабостям надлежит причислить и существенную утрату суверенитета, невозможность управления собственной экономикой ни с помощью «невидимых рыночных механизмов», ни посредством государственного регулирования. Слабостями являются деградация промышленного производства, падение уровня образованности населения, коммерциализация культуры, ведущая к утрате ее высших форм. Слабости можно перечислять и перечислять.
Что у нас есть для развития? Имеем ли мы надежные конкурентные преимущества в борьбе за существование? Можем ли мы ими воспользоваться?